Рак молочной железы в россии
Рак молочной железы в России: статистика, лечение, заболеваемость
Одной из самой распространенной онкологической болезнью является рак молочной железы России. Основная доля заболевших приходится на женщин климактерического возраста, примерно 40-45 лет, а также на пожилых женщин 60-65 лет. Однако раком груди могут страдать и молодые женщины детородного возраста. Злокачественная опухоль молочной железы представляет собой патогенное новообразование в груди, клетки которого заменяют железистую ткань груди и делятся с большой скоростью.
Статистика рака молочных желез
Статистика рака молочной железы в России неутешительна: за последние годы на 1000 женщин, приходится 10 страдающих данной патологией. В зависимости от формы злокачественные клетки могут распространяться на соседние ткани и органы, затрагивать лимфатические узлы в подмышечных впадинах. Итог болезни зависит от ее формы, скорости прогрессирования, стадии, на которой обнаружено заболевание, а также от адекватности и своевременности лечения.
Формы и стадии болезни
Злокачественная опухоль груди может диагностироваться в нескольких основных формах:
• Узловая — представляет собой небольшие уплотнения (узелки) в больной груди, диаметром не более 50 мм. Данные узелки твердые и безболезненные на ощупь, отграничены о т железистой ткани груди, но не выходят за ее пределы.
• Диффузная — характеризуется стремительным делением злокачественных клеток, быстро увеличивается в размере, изначально имеет диаметр около 2-х сантиметров. Протекает со значительным воспалением и повышением температуры тела, по симптоматике напоминает мастит или рожистое воспаление. Кожа на больной груди краснеет, нередко появляются гнойники и язвы. Над опухолью кожа становится дряблой и сморщенной, напоминая апельсиновую корку. Может проявляться симптом втягивания соска. Метастазы опухоли могут распространяться в лимфоузлы, отчего они увеличиваются в размерах и отекают.
• Панцирная — в данном случае опухоль затрагивает всю поверхность больной молочной железы, отчего она значительно уменьшается в объеме. Внешне проявляется в виде плотной гнойной корки, покрывающей всю грудь. Метастазы могут распространяться на соседние органы и ткани. Наиболее опасной для жизни считается диффузная форма рака груди.
Из-за схожести симптомов данную форму злокачественного новообразования легко спутать с острым воспалительным заболеванием и потерять драгоценное время. Благодаря высокой скорости деления, опухоль стремительно увеличивается в размерах и за короткое время может стать неоперабельной.
Выделяют 4 стадии развития рака молочной железы. Исходя из стадии болезни, на которой она обнаруживается напрямую зависит продолжительность жизни женщины:
1 стадия — представляет собой единичный раковый узел, не превышающий в размере 20-ти мм. На первой стадии болезни, метастазы еще не возникают, что дает высокий шанс на полное выздоровление.
2 стадия — представляет собой злокачественное новообразование от 20-ти до 50-ти мм. в диаметре. На данном этапе опухоль может метастазировать в лимфатические узлы в подмышечных впадинах. При выявлении болезни на 2 стадии и применении своевременных мер воздействия шансы на выздоровление достаточно высоки.
3 стадия — новообразование уже достаточно запущено и велико в размерах (превышает 50 мм.). Метастазы затрагивают соседние ткани, могут распространяться на другие органы (легкие, головной и спинной мозг, кости, яичники). На данном этапе развития болезни прогнозы неблагоприятные.
4 стадия — последняя, самая тяжелая стадия болезни. Характеризуется общим снижением иммунитета и истощением организма. Многочисленные метастазы затрагивают соседние ткани и системы органов. В большинстве случаев болезнь на данной стадии заканчивается летальным исходом.
Чем раньше будет выявлена болезнь, тем больше шансов на выздоровление и возвращение к полноценной жизни остается у женщины. Именно поэтому так важно знать основные ранние признаки раковой опухоли груди, выявить которые можно как самостоятельно, так и при посещении врача.
Признаки и причины развития рака молочной железы
К основным признакам, которые должны насторожить женщину и стать причиной визита к гинекологу или маммологу являются:
• Уплотнения в груди различного характера и размера.
• Выделения из груди прозрачной, белесой или гнойной жидкости.
• Деформация молочных желез.
• Покраснение, воспаление и другие изменения кожи груди.
• Увеличение, отек лимфатических узлов.
• Втягивание сосков на груди, появление «апельсиновой корки».
При появлении всех вышеперечисленных симптомов, как единичных, так и комплексных следует незамедлительно пройти обследование у врача. Точные причины развития рака молочной железы до сих пор достоверно не известны.
Толчком к возникновению злокачественного новообразования могут послужить следующие факторы:
• Нарушение гормонального фона (вследствие наступления климакса).• Ранние и нерегулярные менструации.
• Отсутствие естественных родов и периодов лактации у женщин после 30 лет.
• Отсутствие регулярной половой жизни.
• Неправильный образ жизни (курение, злоупотребление алкоголем, ожирение).
• Нарушения эндокринной системы.
• Наследственная предрасположенность.
Лечение рака молочной железы в россии
В настоящее время лечение рака молочной железы в России происходит с применением следующих методов борьбы:
• Лучевая терапия — данный метод лечения проводится как перед оперативным вмешательством, так и после удаления опухоли. Терапия направлена на подавление развития раковой опухоли и уменьшения ее размера до операбельного. С помощью данного вида лечения также воздействуют на новообразования, которые образуются в органах, исходя из анатомических и физиологических особенностей которых, образовавшуюся в них опухоль невозможно удалить (например головной мозг).
• Гормонотерапия — используется в случае чувствительности раковых клеток к определенным гормонам (эстроген, прогестерон). Применяется гормонотерапия (прицельная терапия) для блокировки защитной функции раковых клеток от химиотерапии и лучевого облучения, для наиболее эффективного лечения опухоли.
• Химиотерапия — агрессивный метод борьбы с новообразованием. Показан на 2-3 стадии рака. Данный вид терапии направлен на уничтожение злокачественных клеток с помощью приема химических противоопухолевых препаратов (цитостатиков). При приеме данных веществ неизбежно погибают не только больные, но часть здоровых клеток. Это вызывает общее ухудшение физического состояния организма, снижение иммунитета, слабость, тошнота, рвота, головокружение, выпадение волос. Но все эти явления лишь временные и пропадают после прекращения приема химиопрепаратов. Применяется данный вид терапии как в качестве подготовительного этапа опухоли к операции, так и после оперативного вмешательства для уничтожения оставшихся очагов новообразований.
Лечение раковой опухоли с помощью химиотерапии бывает 3-х видов: профилактическая (дополнительная) — применяется в качестве подготовки новообразования к хирургическому удалению; терапевтическая (лечебная) — направлена на максимальное удаление метастазов, которые успели распространиться в соседние ткани и органы; индукционная — применяется при неоперабельной опухоли и направлена на уменьшение размеров новообразования.
• Хирургическое удаление (мастэктомия) — радикальный метод лечения рака груди. Применяется начиная с 3-ей стадии заболевания. Заключается в полном или частичном удалении молочной железы с возможностью дальнейшего протезирования. Иногда, для полной ликвидации опухоли требуется удаление региональных подмышечных лимфаузлов. После проведения операции дополнительно назначается лучевая терапия и обследование лимфаузлов (в случае их сохранения).
В лечение такого заболевания как злокачественная опухоль груди важна психологическая поддержка женщины. Зачастую исход болезни зависит не только от стадии, формы и эффективности лечения, но и от психоэмоционального состояния больной.
Заболеваемость в России
Болезнь рак груди в последнее время растет. Однако, стоит заметить, что благодаря развитию медицины все чаще удается распознать недуг на ранних стадиях его развития, благодаря чему значительно повышаются шансы на полное выздоровление и возвращение к полноценной жизни. Критический рубеж, который необходимо преодолеть женщине после перенесенного заболевания рака груди составляет 5 лет. Именно в течение этого времени, согласно статистике, происходит рецидив болезни.
Рак молочной железы — коварное заболевание, которое очень часто возвращается в течение первых нескольких лет, после прохождения терапии. Именно поэтому так важно пройти весь предложенный курс лечения, независимо от прогрессирования опухоли. Даже если кажется что болезнь отступила, нужно найти в себе силы и закончить показанный курс химиотерапии или лучевого лечения, во избежание рецидива заболевания. После излечения от злокачественной опухоли, женщине в обязательном порядке положено систематически проходить обследование у маммолога и гинеколога, а также вести здоровый образ жизни, правильно питаться и отказаться от вредных привычек.
Видео
moloczheleza.ru
Маммолог Петр Криворотько — о том, как в России лечат рак груди
«Пациенты вообще могут поверить в любую чушь»
Октябрь во всем мире — месяц борьбы против рака молочной железы. Почему раком груди называют разные типы онкологии, как лечат их в России и почему при бесплатной медицине за лечение и анализы приходится платить? Что на самом деле значит диагноз «мастопатия»? Когда действительно стоит удалить грудь, как Анжелина Джоли, в целях профилактики? Всем ли надо делать генетические тесты на рак или не стоит тратить на это деньги?
The Village пригласил директора Фонда профилактики рака, онколога Илью Фоминцева задать профессиональные вопросы практикующему врачу, профессору Петру Криворотько — крупнейшему российскому маммологу, заведующему отделением опухолей молочной железы Национального онкологического центра имени Н. Н. Петрова.
Илья Фоминцев: Насколько онкологи могут влиять на смертность от рака молочной железы? Среди пациентов бытует такое мнение, что рак — это неизлечимая болезнь, а онкологи, напротив, постоянно «развенчивают этот миф».
Петр Криворотько: Я как раз отношусь к таким онкологам, которые этот миф не развенчивают. Впрочем, вот именно при раке молочной железы онкологи влияют на смертность, и влияют очень сильно. Да, рак неизлечим, но мы нередко можем перевести рак молочной железы в то состояние, когда он не повлияет на причину смерти. Мы можем отложить онкологическую историю на некоторый, довольно приличный период времени. И чаще всего этого периода хватает человеку, чтобы умереть от какой-то другой болезни, или, проще говоря, от старости.
— Да вообще-то, все влияет — и то, и другое. Впрочем, свойства опухоли влияют, наверное, больше, чем онкологи. Мы сейчас дошли до понимания, что рак молочной железы — это не один диагноз. Это маска, за которой скрывается огромное количество разных подтипов рака. Теперь мы даже начали думать, что научились их различать, хотя на самом деле это не совсем так. И наши успехи — это скорее доказательство нашего недостаточного понимания этой болезни. Есть представление у онкологов о том, что мы что-то знаем про рак молочной железы. Но в этом своем знании мы очень часто сталкиваемся с ситуациями, когда наши знания попросту не работают. Вот, например, мы знаем, что на поверхности опухоли есть молекулярный рецептор, мы даже имеем лекарство, которое этот рецептор может заблокировать, мы знаем, что при идеальном стечении обстоятельств у большинства таких пациенток мы сможем повлиять на размер опухоли. Но есть категория пациенток, у которых все есть: есть рецептор, есть молекула, а наше воздействие вообще никак не работает. Причин тут может быть огромное количество: может быть, мы неправильно определили этот рецептор, может быть, лекарство не очень хорошо работает. Но, скорее всего, все в порядке и с тем, и с другим, но есть какой-то третий фактор, на который мы пока никак не можем повлиять, поскольку вообще ничего о нем не знаем. Ровно так происходит с гормонотерапией рака молочной железы, которая применяется уже десятки лет. Идеальная, казалось бы, ситуация, чтобы вылечить пациентку. У пациентки есть опухоль, у опухоли есть рецепторы к половым гормонам. Мы блокируем эти рецепторы, гормоны не действуют на опухоль, и какое-то время опухоль не растет или не появляется вновь. Это может длиться месяцами, может годами. Но в какой-то момент опухоль начинает расти, не меняя своей биологии. Опухоль та же, лекарство то же, но оно не помогает. Почему? Не знаю.
Поэтому, если говорить о том, кто больше влияет на историю жизни и смерти — онколог или биология опухоли, я бы сказал так: онкологи пытаются влиять, и иногда им это удается. При раке молочной железы в большинстве случаев это удается.
— История с эволюцией схем лечения вообще суперинтересная. Еще лет 10–15 назад все методы системной терапии рака были эмпирическими. Я не хочу сказать, что мы были шаманами, но на тот период мы недалеко от них ушли: мы тогда подбирали дозу, режим введения препарата, по большому счету никак не основываясь на биологических характеристиках опухоли. Еще 15 лет назад все клинические протоколы основывались только на статистических данных о том, как это снижает смертность у всех пациенток без разбору. И при этом подавляющее большинство пациентов получали эту терапию совершенно зря: она никак не влияла на их выживаемость. Самый яркий пример такого лечения — это адъювантная химиотерапия. Она проводится пациенткам, у которых уже нет никакой опухоли, мы ее хирургически удалили. И вот тут врач подходит к пациентке и говорит: «Вы знаете, Марьиванна, я блестяще провел операцию, у вас не осталось ни одной опухолевой клетки, но я вам назначу сейчас химиотерапию, от которой у вас вылезут волосы, вас будет тошнить, вы будете ненавидеть родственников, а родственники в итоге возненавидят вас. Это будет длиться шесть месяцев, и это вам поможет!»
И знаешь, что самое прикольное? Врач это говорил, абсолютно не зная, поможет или нет. Потому что, если мы возьмем оксфордский мета-анализ исследований адъювантной терапии рака молочной железы (это послеоперационная химиотерапия. — Прим. Ильи Фоминцева), по его результатам она действительно помогала. Но помогала только 10–12 % от всех пациенток. Фишка в том, что еще 15 лет назад врач не имел ни единого инструмента, чтобы заранее понять, кому она поможет, а кому нет. И вот, чтобы не потерять эти 10–12 %, ее назначали буквально всем!
С тех пор многое изменилось. Рак молочной железы тщательно изучили фундаментальные онкологи, и выяснилось, что рак молочной железы — это не одно заболевание. Это вообще разные болезни с разными биологическими характеристиками: с разным набором рецепторов на поверхности клеток, с разными мутациями внутри самой опухоли. И оказалось, что то лечение, которое проводилось раньше, эффективно только для определенных подтипов рака. И если это лечение применять в группе пациенток, которым оно не помогает, это не только не поможет, это ухудшит их состояние. Потому что она за просто так будет получать очень токсичное лечение. Химиотерапия — это ведь вовсе не витаминка.
Теперь уже есть такие термины, как «персонифицированная терапия», или «индивидуализация лечения». За этими словами фактически стоит стремление подобрать для конкретного пациента то лечение, которое — вероятно — будет для него эффективным в зависимости от биологических свойств конкретно его опухоли.
— С одной стороны, действительно сейчас идут исследования о том, что есть подтипы опухолей, которые, скорее всего, вообще нет смысла оперировать, им достаточно будет подобрать схему терапевтического лечения. В MD Anderson Cancer Center уже год идет такое исследование, и, возможно, у нас они тоже будут (очень надеюсь, что мы найдем на них средства). Однако ожидать, что хирургия вообще исчезнет из маммологии в ближайшие десять лет, не стоит. Может быть, когда-нибудь у определенного биологического подтипа рака мы позволим себе не делать операцию.
— Страна у нас огромная... Есть центры, где блестяще лечат рак молочной железы, а есть центры, где медицина остановилась на Холстеде (операция Холстеда, калечащая операция большого объема при раке молочной железы. — Прим. И. Ф.). Я тут в одном диспансере спросил: «Сколько у вас выполняется органосохраняющих операций?» Они говорят: «Три». Спрашиваю: «Всего три процента?!!», — а мне в ответ: «Нет, три штуки в год». А так там всем делают Холстеда. Ты знаешь, моя любимая тема — биопсия сигнальных лимфоузлов, которую не просто не выполняют практически нигде в России... 90 % маммологов у нас считают, что это полная чушь!
— Если коротко, это тест, который нужен для обоснованного уменьшения объема хирургического вмешательства. История такова: более 100 лет, чтобы вылечить рак молочной железы, удаляли первичную опухоль максимально широко и вместе с ней все лимфатические узлы, в которые чаще всего метастазирует рак. Для молочной железы — это подмышечные лимфоузлы. Так и делали: удаляли всю молочную железу и все подмышечные лимфоузлы. Считалось, что это лечебная процедура, которая положительно влияет на длительность жизни. После многих исследований оказалось, что в принципе это не сильно влияет на продолжительность жизни. Влияет биология опухоли, системная терапия... А вот удаление лимфоузлов практически не влияет на результаты лечения, при этом у большинства женщин на момент операции в лимфоузлах нет никаких метастазов.
И вот, представь себе, ты выполняешь операцию, а патоморфолог тебе говорит: «Ты выполнил блестящую операцию, удалил 30 лимфоузлов... И ни в одном из них нет метастазов!» Ты в этот момент можешь объяснить главному врачу, зачем ты это сделал, объяснить это своему коллеге абдоминальному хирургу (абдоминальные онкологи занимаются опухолями ЖКТ, как правило, меньше знают о биологии опухоли и гораздо больше о хирургии. — Прим. И. Ф.). Ты, разумеется, можешь объяснить это пациенту: пациенты вообще могут поверить в любую чушь. Но вот попробуй объяснить это себе! Зачем ты удалил 30 здоровых лимфатических узлов?!
Ведь это очень сильно влияет на качество жизни, это очень жестокая хирургическая травма. Рука со стороны операции после этого не сможет нормально функционировать, будет отечной. Ведь даже инвалидность пациенткам дают именно из-за этого — потому что рука плохо работает, а вовсе не из за отсутствия молочной железы!
При этом в большинстве случаев эта травма наносится совершенно зря. Скажу больше, она, скорее всего, выполняется зря всем. В реальности нам от лимфоузлов достаточно только знать, поражены они метастазами или нет, удалять их при этом, скорее всего, нет никакой необходимости, даже если они и поражены. И сейчас уже проходят исследования, которые это подтверждают.
Так вот, биопсия сигнальных лимфоузлов нужна, чтобы понять, что с лимфоузлами — поражены они или нет. И на основании этого обоснованно отказаться от вмешательства на лимфоузлах у подавляющего большинства пациентов, чтобы сохранить им качество жизни. И вот этого не просто не делают, этого даже не понимают практически нигде в России.
— Самое крутое, с моей точки зрения, — это научное обоснование возможности сохранить молочную железу. Еще 30 лет назад молочную железу не сохранял никто и нигде. Это следствие не только изменения в понимании прогрессирования рака, это еще и достижения в области лучевой терапии.
Второй прорыв на самом деле совсем недавний. Только в 2000-х годах появились первые революционные исследования, которые показали, что основным фактором в прогнозе является биологический подтип рака, а не стадия. И это и есть объяснение тому, как такое происходит, когда мы выявляем совсем маленькую опухоль, оперируем ее, хлопаем в ладоши от радости, а через год пациентка умирает от метастазов, или, наоборот, когда мы выявляем огромную опухоль, и пациентка потом живет долгие годы.
За последние десять лет выделили уже более 20 молекулярных подтипов рака молочной железы. И, сдается мне, их количество будет только увеличиваться. А с ними и наше понимание, как правильно подобрать лечение пациентке. И сейчас уже большинство пациенток укладывается в наше понимание биологических подтипов. Непонимание остается только уже с относительно небольшой группой людей — там мы все еще подбираем лечение наугад.
— Да, конечно, тут есть проблемы. Можно много говорить о великом, но если нет материальной базы для этого всего, то ничего не будет. Для того чтобы понять биологию опухоли, необходимо провести серию тестов, которые позволяют оценить биологию опухоли хотя бы суррогатно, не на генном уровне. Эти тесты дорогие, и они доступны, скажем так мягко, не везде. Хотя, впрочем, и тут за последние десять лет картина изменилась. Сейчас в той или иной форме хотя бы основные тесты делают практически во всех диспансерах страны, но проблема тут в качестве и сроках. Сроки этих исследований доходят в некоторых диспансерах до пяти недель, хотя в нормальной лаборатории это можно сделать за три дня. И все это время и пациентка, и врач ждут результатов, без которых продолжить лечение невозможно. А время идет, за пять недель опухоль может вырасти.
— Я работаю в федеральном учреждении, тут совершенно другие принципы финансирования лечения, чем в регионах. У нас прекрасные возможности по лечению рака, тут мы практически все можем сделать за счет государства, но государство нам не оплачивает диагностику рака до момента установления диагноза. Так устроено финансирование федеральных центров. Приходится пациентам платить за все обследования до тех пор, пока диагноз не будет полностью установлен, и если это рак, то с этого момента для них все действительно бесплатно, ну, во всяком случае, на бумаге. В реальности бывают ситуации, когда пациентам целесообразнее заплатить за что-то. Однако основную часть все-таки покрывает государство.
Что касается сумм, то давай будем говорить поэтапно: вот пациентка почувствовала что-то неладное в молочной железе, или в ходе какого-то спонтанного обследования у нее выявилось подозрение на РМЖ. Для того чтобы поставить диагноз быстро, адекватно и правильно, ей понадобиться примерно 50 тысяч рублей. Именно столько придется потратить на исследования, которые нужны для верной постановки диагноза. Для жителей больших городов эта сумма еще более ли менее доступна, хотя даже здесь у всех разные возможности. И это, заметь, только диагностика, которая необходима, чтобы назначить лечение.
А теперь поговорим о самом лечении. На самом деле, как это ни странно, но в РФ стандарт лечения бесплатно может получить любая женщина. Вопрос только в том, какой это будет стандарт. Выполнить удаление молочной железы с полным удалением лимфоузлов можно бесплатно в любом диспансере, и его выполняют. Но вот тут начинаются нюансы. Во-первых, вопрос в том, насколько грамотно было проведено дооперационное обследование. Как я уже говорил, необходимую иммуногистохимию делают далеко не все. И, например, если стандарт нашего учреждения — это выполнение обследований с использованием КТ грудной клетки и брюшной полости с контрастированием, то в регионах этого, как правило, нет и в помине: в большинстве учреждений делают только флюорографию и УЗИ брюшной полости. Я сейчас не говорю даже о качестве. Но флюорография, даже в самых опытных руках, не имеет никакой адекватной информативности для онкологов.
Вот еще пример: рентген легких, сделанный на протяжении последних трех месяцев повсеместно принимается как подтверждение отсутствия метастазов в легкие. Я и многие мои коллеги считаем, что это, мягко говоря, неправильно...
Одним словом, стандартное лечение доступно бесплатно каждой гражданке нашей необъятной Родины. Вопрос только в стандартах, которые применяются. В реальности в очень многих диспансерах невозможно современное лечение. Ну что вот делать онкологу, у которого либо вовсе нет лучевой терапии, либо есть такая, что лучше бы не было ее? Разумеется, он не сможет делать органосохраняющие операции, ведь ему потом невозможно нормально облучить пациентку. Он сделает мастэктомию из лучших побуждений.
Ну и наконец, следующий этап — стоимость лекарств. Лекарства стоят дорого, и здесь, и во всем мире. И не все регионы могут себе позволить купить весь спектр препаратов. Поэтому пациенту часто предлагается «стандартная» терапия, которая существует уже давно и, строго говоря, не является ошибочной. Парадокс химиотерапии в том, что она предлагает огромный спектр препаратов — от дешевых схем до очень дорогих. При этом разница в результате лечения не такая уж и революционная: не в два или три раза. Дорогая может быть эффективнее на 15–40 %.
Что в этом случае делает врач? Врач назначает дешевую схему за счет бюджета государства, не слишком кривя душой: честно назначает то, что его диспансер закупил. Если он назначит дорогие препараты, которые его диспансер не закупает, ему, безусловно, влетит от начальства. А когда пациентка приходит, например, за вторым мнением к онкологу, не имеющему отношения к ситуации, и он говорит, что можно применить более дорогостоящее и эффективное лечение, то вот тут и начинаются дополнительные траты. А сколько их будет, зависит от ситуации, бывает, что и очень много.
— Это просто ад! Мастопатия — это не болезнь. Нет такого диагноза нигде в мире. И уж конечно, это не «переходит в рак» — это уж полная ахинея... Самое ужасное, что это отнимает силы и время у врачей, которые погружаются в эту историю.
Я много думал на эту тему и даже не понимаю, откуда эта хрень вообще пошла. Помню, что в 1998 году, когда я пришел работать в диспансер, этого добра там уже было навалом. Молочная железа может болеть не только раком. Болезни, кроме рака, могут быть: есть доброкачественные опухоли, есть всевозможные состояния, связанные с образованием кист. Иногда кисты бывают огромных размеров, они воспаляются, болят. Это все можно и нужно лечить. Но мы снова и снова упираемся в вопрос квалификации наших докторов: узистов, онкологов, маммологов. Им легче поставить какой-то непонятный диагноз, чем сказать женщине, что у нее все хорошо.
— Если говорить о сухих данных, то заболеваемость среди женщин от 20 до 40 лет никак не изменилась с 70-х годов. Вообще, это любопытный миф! Откуда он взялся? Во-первых, за последние 20 лет информационное поле расширилось до неимоверных границ. И если социальных сетей раньше не было, то теперь у нас огромное количество каналов, в которых все обсуждают важные и личные темы. Если раньше пациентки с таким диагнозом особенно никому о нем не говорили, порой даже родственники не знали, что женщина больна, то теперь есть огромное количество пациентов, которые открыто об этом говорят и даже делают из лечения что-то вроде шоу. В американском и британском фейсбуке есть даже премии за лучший блог больной раком груди. На этом уже даже умудряются делать деньги. И в информационном пространстве чаще проскакивают сообщения о том, что раком болеет какая-нибудь молодая симпатичная женщина. Вообще-то, 20 лет назад другая симпатичная молодая женщина тоже болела, но а) она часто просто не знала своего диагноза, б) она его стыдилась, если даже и знала, и в) ей было негде распространить эту информацию.
— Да, но сложно сказать однозначно за всех. Есть молодые, которые уже хорошо и по-настоящему знакомы с болезнью. И они настолько хорошо разбираются в теме, что иногда даже пасуешь давать какие-то советы. Я не знаю, хорошо это или плохо.
Есть и другие пациенты, которые перечитали кучу информации о РМЖ, но совершенно не той — ложной. И переубедить их порой бывает просто невозможно. Есть и третий тип — те, кто смирился с концом. Чаще всего у них есть пример старших родственников — бабушек, мам, у которых болезнь протекала очень тяжело.
А бывает напротив, что пациентки после курса лечения преображаются, начинают какую-то совершенно новую жизнь, в их глазах загорается огонь. Но таких немного, и они, как правило, уже постарше. В основном все-таки это трагедия.
Да, пожалуй, с молодыми работать тяжелее.
Если говорить о тех, у кого перед глазами были плохие примеры с тяжелыми болезнями. Тут речь идет о наследственном раке молочной железы.
Как правило, это женщины с онкогенными мутациями. Сейчас, к слову, генетическое тестирование нужно не только, чтобы оценить риск заболеть раком. Это нужно еще и для того, чтобы определиться с тактикой у тех, кто уже заболел.
— Я бы сказал всем, но боюсь, мне влетит от всего онкологического сообщества. Правда, всем этого делать не стоит. Начнем с того, что это недешево. Стоит пройти тестирование, если мы говорим о наследственном раке. Тут у нас в любом случае есть какая-то семейная история: если болели и бабушка, и мама, то дочь находится в группе риска. Если были случаи рака яичников в семье, и это была близкая родственница. Этот тест достаточно сделать один раз в жизни.
— Это огромная головная боль не только пациентки, но и моя. Вот что могу сказать. Во-первых, «предупрежден — значит вооружен». Мы знаем, что генетическая предрасположенность повышает шанс заболеть раком, но это не значит, что это случится завтра или вообще случится. Во-вторых, можно более активно проходить обследования — делать ежегодно МРТ молочной железы, и это вовсе не значит, что нужно перестать жить, — можно продолжать рожать детей, растить их, радоваться жизни. А когда вопрос с детьми закрыт, прийти к онкологу и попросить профилактическую мастэктомию. Но дело в том, что даже полное удаление железы не гарантирует того, что женщина не заболеет. Это бывает редко, но не предупредить пациентку мы об этом не можем. И все-таки тестирование нужно делать: это знание может снизить риск смерти от рака молочной железы.
— Не отчаиваться. И не впадать в панику. Это штука, которая в большинстве случаев вылечивается. И даже если уже есть метастазы, это не катастрофа. Это болезнь, которую онкологи стараются перевести в состояние хронической болезни. Мы, может, не можем ее вылечить окончательно, но в наших силах сделать так, что жизнь будет продолжаться, и это очень важно. Это первый совет.
Второй очень важный совет: найдите медицинский центр, не врача, а центр, где вы будете получать лечение.
— Это очень тяжело, очень. Во-первых, этот центр должен иметь соответствующее оснащение. Но для обывателей тяжело понять, какое оснащение хорошее, а какое нет. Например, лучевая терапия обязательно должна быть в принципе, бывает, что ее нет вовсе. Патоморфологическая лаборатория обязательно должна быть такая, которая может делать любые молекулярные тесты. Должно быть собственное отделение химиотерапии.
— Ты знаешь, большинство врачей просто пошлют ее и даже не будут разговаривать. Впрочем, если ко мне придет женщина и спросит, какой процент, я ей отвечу — мне не стыдно отвечать. Мне кажется, вот какой критерий важен: любой уважающий себя центр должен владеть всем спектром хирургических вмешательств при раке молочной железы. В нем должны делать мастэктомию, органосохраняющие операции, все виды реконструкций: с пересаженными лоскутами, с имплантами, с экспандерами, с совмещением методик. И если центр не владеет хотя бы одной методикой — это неправильно. Значит, что-то у них там в Датском королевстве не так.
Что еще? Важно, чтобы в центре, который вы выбираете для лечения, врачи говорили на английском языке. Хотя бы некоторые. А все остальные читали. Но проверить это или сложно, или невозможно.
Ну и наконец, ремонт еще должен быть нормальный. Должны палаты быть чистыми и красивыми. Ну не верю я, что в 12-местной палате оказывают нормальное лечение. Если бардак в отделении, значит, бардак и в головах. Если у главврача хватает времени и сил банальные вещи создать, то есть шанс, что у него хватит времени и сил сделать нормальную патоморфологию. Не помню я, чтобы была шикарная патоморфология, а вокруг разруха. Обычно все наоборот.
Но сейчас на самом деле много диспансеров в стране более чем приличных.
— Казань. Вообще шикарные ребята. Самара — шикарные ребята. Липецк — шикарные. Это, кстати, мой родной город, и там хорошая служба, там хорошее оснащение.
Ты знаешь, Тюмень приятно удивляет. Иркутск! Но Иркутск, надо понимать, это «роль личности в истории» (в Иркутске много лет работает главным врачом онкодиспансера легендарная среди онкологов В. В. Дворниченко. — Прим. И. Ф.). Иркутск — очень сильная контора. Новосибирск еще. В Екатеринбурге сильный центр у профессора Демидова в 40-й больнице.
— Я не совсем понимаю, когда говорят «хороший доктор» в нашей профессии. Безусловно, доктор Айболит должен быть хорошим. Но современная онкология и лечение рака молочной железы в частности — это команда. Поэтому вместо «хороший доктор» надо говорить «хороший центр». А доктор, с которым вы будете общаться, — это зависит от вашего психотипа. Если вам надо в жилетку плакать, найдите доктора, которому вы будете плакать в жилетку. Если с вами надо строгим тоном в армейском стиле — найдите себе такого. Но ищите их в хорошем центре.
— Я не везде бывал. Но думаю, что нормальных процентов 30. Опять же, когда мы посещаем коллег, мы видим позитивные стороны. Понятное дело, что это может быть «ошибкой выжившего», ведь я посещаю центры, в которые зовут, а, стало быть, это во всяком случае активные люди. Но надеюсь, что хотя бы 30 % из всех центров в стране — хорошие.
www.the-village.ru
Переход на страницу для специалистов
Рак груди – социально значимое заболевание.
• Рак молочной железы (РМЖ) занимает первое место среди онкологических заболеваний женщин (16% всех случаев рака).* • Рак груди встречается во всех возрастных группах. По статистике, каждая 8-я женщина имеет риск получить диагноз РМЖ. * • Ежегодно в мире выявляется 1 250 000 случаев заболевания раком молочной железы (РМЖ).* • Вероятность заболевание резко повышается после 40 лет и c годами увеличивается.*** • За последние 20 лет заболеваемость раком груди в мире выросла и продолжает увеличиваться.* • На 100 случаев заболевания раком груди у женщин приходится 1 случай у мужчин.* • На сегодня единственный надежный способ борьбы против рака молочной железы – превентивная диагностика (на доклинической стадии). • Семейные и генетические раки составляют не более 5% от всех случаев РМЖ.*
• На сегодняшний день неизвестна причина возникновения РМЖ, однако существуют факторы риска, которые повышают вероятность развития данного заболевания:
- Алкоголь, лишний вес, недостаток физической активности – по статистике, причина 21% всех случаев смерти от РМЖ. * - Неправильное питание, сильный стресс, избыточное пребывание на солнце, механические повреждения груди.*** - Аборты (увеличивают риск до 1,5 раз), ранняя первая менструация (до 12 лет), поздние и малочисленные роды, краткосрочное кормление грудью, поздний климакс (после 55 лет).
- В среднем у женщин, родивших первого ребенка после 30 лет, риск заболевания РМЖ в 2-5 раз выше, по сравнению с первородящими до 19 лет.***
Важно! Факторы риска оказывают влияние в комплексе.
• Рак груди можно вылечить. В случае ранней диагностики вероятность полного выздоровления достигает 94%.*
Рак груди: ситуация в России • В России диагноз «рак груди» ежегодно ставят 54 000 женщин (около 19% от всех женских онкологических заболеваний).**** • Количество женщин, которые регулярно проходят обследование груди, растет: с 32% до 40% с 2009 по 2011 гг.***** • 91% российских женщин знает о проблеме рака груди. 81% считает ее крайне важной.***** • Однако всего 30% российских женщин посещают маммолога один раз в год, в то время как 40% проходят осмотр гораздо реже, а 30% вовсе не посещают врача вообще.*****
• 30% российских женщин не посещает врача по причине отсутствия свободного времени; 41% утверждает, что их ничто не беспокоит, 6% просто не видят необходимости в медосмотре. *****
Распространенные мифы о раке груди
Важно! Всё это не соответствует действительности:
• Противозачаточные гормональные препараты повышают риск заболевания РМЖ. • Употребление кофе и использование антиперспирантов вызывают рак. • Женщины, которые не носят бюстгальтер, меньше рискуют заболеть раком груди.
• Чем меньше размер груди, тем меньше риск развития РМЖ.
Малоизвестные факты о раке груди
• Неправильно подобранное белье (тесное, с давящими металлическими косточками) может спровоцировать повреждение тканей груди – и вызвать возникновение опухоли. • На ранних стадиях рак груди невозможно обнаружить клинически (и при самообследовании). Однако самообследование позволяет контролировать состояние молочных желез в интервалах между посещениями врача. • При ранней диагностике рака возможно сохранить первозданную красоту груди.
• В России клиническим осмотром груди занимаются не только онкологи-маммологи, но и гинекологи.
Что нужно знать каждой женщине
• Женщинам до 40 лет необходимо проходить клинический осмотр 1 раз в 2 года. Возможно назначение УЗИ или МРТ-диагностики. После 40 лет нужно 1 раз в год обязательно проходить скрининговую профилактическую маммографию. • Из-за возрастного снижения чувствительности груди к излучению, после 40 лет маммография абсолютно безопасна. • Маммография позволяет выявить ранние формы рака на 2 года раньше, чем любое клиническое обследование.
• При наличии наследственной предрасположенности к РМЖ, необходимо встать на учет к онкологу на 10 лет раньше самого «молодого» РМЖ в семье. (Например, если мать заболела в 45 лет – дочери необходимо встать на учет в онкологическом учреждении в 35 лет.)
* По данным ВОЗ. http://www.who.int/ru/ ** Рак молочной железы. Википедия. http://ru.wikipedia.org/ *** «Как преодолеть болезнь и снова жить полной жизнью». Брошюра, подготовленная по инициативе Благотворительной программы Avon «Вместе против рака груди» **** По данным Минздрава за 2010 – 2011 годы.
***** Исследование, проведенное Институтом маркетинговых исследований «GFK-Rus» в 2011 году по заказу компании Avon. В опросе приняли участие 1100 женщин в возрасте от 16 до 75 лет из 13 крупнейших городов РФ.
www.pror.ru
Заболеваемость раком молочной железы, профилактика
Главная Лечение рака в Израиле Лечение рака молочной железы в Израиле Заболеваемость раком молочной железы в России. Диагностика в Израиле
Рак молочной железы это онкологическое заболевание, которое характерно больше для женщин после 45 – 50 лет. Но это заболевание молодеет, все чаще и чаще можно встретить его среди женщин 25 – 30 лет. Заболеваемость раком молочной железы, в том числе в России, в последнее время растет. Диагностика рака молочной железы в Израиле зачастую выполняется, когда уже есть серьезные подозрения, а то и обоснованный диагноз, поставленный на родине. А ведь регулярный скрининг мог бы решить все проблемы.
Точная причина заболевания до сих пор не выяснена, но врачи утверждают, что в большинстве случаев это гормонально зависимая патология, и ее причина — высокий уровень женского гормона (эстрогена). Заболеваемость раком молочной железы среди тех, у кого повышено содержание этого гормона, намного выше. Гормональный дисбаланс встречается в разных ситуациях жизни женщин, это и определяет группу с повышенным риском заболевания. Вот кто входит в нее:
- никогда не рожавшие женщины;
- женщины, которые отказались кормить грудью;
- женщины, использовавшие гормональные контрацептивы;
- женщины, родившие больше трех детей;
- женщины, родившие до 16 лет или после 40 лет;
- женщины, перенесшие острые и хронические воспалительные заболевания груди (мастит);
- женщины с травмами груди;
- женщины в климаксе;
- женщины, в жизни которых были частые аборты;
- женщины, у которых есть наследственная предрасположенность.
Однако, хотя заболеваемость раком молочной железы в этих группах выше, это не значит, что все такие женщины непременно заболеют, или что ни в коем случае не заболеют те, кто не попадает в группу риска.
Рак груди протекает в четыре стадии. Напомним о том, что рак — это заболевание, которое не проявляется болезненностью или какими-то другими симптомами на начальном этапе развития. Поэтому на первой стадии практически невозможно выявить опухоль, если только женщина не проходит регулярное обследование. Диагностика рака молочной железы проводится обычно по серьезным подозрениям, хотя все специалисты в один голос рекомендуют профилактику. Симптомы рака появляются уже на III – IV стадии, когда прогноз заболевания уже зарезервирован. На данном этапе рак проявляется деформацией груди, кожа груди становится похожа на апельсиновую корку, из соска иногда секретирует прозрачная жидкость.
И только на IV – ой стадии, когда по организму распространяются метастазы, пациентка начинает чувствовать боль, которую невозможно купировать обычными обезболивающими.
Заболеваемость раком молочной железы в России: статистика
Подробности о раке груди можно найти здесь Заболеваемость раком молочной железы — это сухие статистические данные, за которыми — здоровье тысяч конкретных женщин. Ежегодно в России регистрируются более 50 000 тысяч новых случаев заболевания. При этом заболеваемость раком молочной железы неуклонно растет, а средний возраст, в котором появляется это заболевание, снижается. В 2000 году было зарегистрировано – 44840 случаев, а 2010 году это число выросло до 55241 казусов. Средний возраст заболеваемости в РФ составляет 59,2 года. Также было замечено, что в больших городах заболеваемость раком молочной железы превышает на 29,4% заболеваемость в сельской местности.
По данным 2010 года на первом месте по заболеваемости из многомиллионных городов России – это Москва, коэффициент заболеваемости составляет 53,11 на 1000 женщин. Санкт–Петербург, на втором месте – 49,62 на 10000 женщин. Данные других городов: Челябинск – 48,37, Омск – 54,61, Нижний Новгород – 47,7, Уфа – 40,15. Смертность от заболевания также увеличивается с каждым годом, в 2000 году от рака молочной железы умерло 21 707 женщин, но уже в 2010 году смертность повысилась до 23 282, Самая высокая смертность наблюдалась в 2009 году — 23 517 случаев. Средний возраст смертности по России составляет 63,4 года.
Ниже рассмотрим коэффициент смертности в отдельных городах России (на 1000 женщин):
- Москва – 19,65
- Санкт – Петербург – 22,78
- Уфа – 15,40
- Омск – 16,53
- Челябинск – 17,60
- Нижний Новгород – 15,79.
Данные о заболеваемости раком в России устрашающие, более того, все эти показатели постоянно растут, особенно в больших городах, где на самом деле диагностика и качество лечения рака груди намного выше, чем в меньших городах и селах. Но даже этот факт не защищает женщин от трагедии. Каждая женщина должна помнить, что чем раньше будет установлен диагноз, тем больше шансов на полное выздоровление. Выявление рака на первой стадии заболевания, позволяет врачам полностью вылечить пациентку. Для этого следует обследоваться у маммолога не меньше двух раз в год, более того, каждый раз, через 10 дней после менструации нужно обследоваться самим, пальпируя свою грудь перед зеркалом.
На сегодняшний день есть возможность проконсультироваться у ведущих специалистов-маммологов в Израиле. Диагностика рака молочной железы в Израиле позволит выявить рак на первых стадиях заболевания, а также установить риск заболевания в каждом отдельном случае. Так как заболеваемость раком молочной железы, напомним, высока, задуматься о профилактической диагностике стоит как можно раньше.
Подробнее о диагностике рака молочной железы в Израиле можно прочесть тут. ^ Наверх
Цены на лечение рака молочной железы в «СионКлиник» (Израиль).
Диагностика от 3500 евро.
Существует множество протоколов лечения, зависящих от индивидуальных показателей пациентки, соответственно, изменяется стоимость всего лечения. Цены на процедуры по прейскуранту:
- Мастэктомия двусторонняя с реконструкцией от €14800
- Мастэктомия с реконструкцией от €10500
- Мастэктомия двусторонняя от €9855
- Мастэктомия от €6500
- Лампектомия от €4500
^ Наверх
Статьи по теме рака молочной железы:
^ Наверх
www.sionclinic.ru
